А какие из них, на ваш взгляд, в Алматы сейчас наиболее актуальны?
Уровень подготовки специалистов. Я считаю, что на сегодня это самая важная проблема для государства. Взять, к примеру, врачей. Не хочу сказать ничего плохого про наших врачей, но мы часто общаемся и слышим от них: вот, вы детей за границу лечиться возите, а если бы собирали деньги для помощи казахстанским клиникам, то у нас быстрее бы что-то решалось. В их словах есть доля правды. Но наш фонд решает локальные задачи — каждого конкретного ребенка. А решать задачи какой-то клиники — это миллионы и миллиарды тенге. И мы не в силах собрать такие суммы. Может быть, когда-нибудь со временем будет так, что у меня на счету будет денег больше, чем нужно на детей, которые нуждаются в операциях. Вот тогда мы могли бы пустить эти деньги на развитие казахстанской медицины — купить операционную, отправить врачей на обучение. Так сделал российский фонд помощи в отношении Томского кардиологического института. Они собирали деньги на лечение детей, которых там оперировали. А когда сумма собранных средств превысила необходимое, они купили оборудование и возили кардиохирургов в США и Европу. Там сделали операцию на сердце ребенку весом в 1 кг — 25 недель беременности. У нас в Казахстане сейчас берутся делать операции детям весом выше 15 кг. Но если мы говорим о диагнозе врожденный порок сердца, то своевременная помощь — это чуть ли не единственный шанс ребенка выжить. Есть сухая, на первый взгляд статистика, что сейчас в Казахстане порядка 5000 детей нуждаются в операции на сердце. А другая цифра — каждый год рождаются 3000 детей с пороком сердца. Где эти дети в статистике? Их уже прооперировали или они не дожили? Это же страшные цифры. И мы очень рады, что сегодня можем помогать детям. И это заслуга не фонда, а каждого человека, который внес свое пожертвование…